Когда в 2002 году Филипп Бротон садился на рейс до станции на Южном полюсе, он и подумать не мог, что вскоре станет одним из немногочисленных арктических барменов. Но у судьбы были свои планы, как из среднестатистического научного сотрудника сделать сотрудника питейного заведения.
Всего один стаканчик
Путь Филиппа по ту сторону барной стойки оказался тернист, но не долог. После того как мужчине приелась работа на материке, он решил попытать свое счастье, отправив резюме на вакансию научного техника на американской исследовательской станции в Антарктиде. И вот, спустя 2 года рассмотрения его заявки, он уже садился в самолет до Южного полюса.
Всего через несколько недель после своего приезда, летом 2002 года, Бротон зашел в местный бар под названием Club 90 South. "Единственное свободное место было за барной стойкой", - говорит Бротон о своем первом опыте в стане барменов Южного полюса.
Филиппа это не смутило, и он сел за стойку бара, небрежно положив ноги на ящик с пивом. Естественно, вскоре один из посетителей попросил пива. Бросив на незнакомца грозный взгляд, Бротон протянул ему бутылку. "Не думай привыкнуть", - бросил Филипп вслед.
Еще через несколько минут к нему подошел новый посетитель и спросил, не может ли он намешать что-нибудь. Воспользовавшись первым попавшимся коктейльным гидом, Бортон успешно справился с задачей. "Так я провел там и остаток года", - вспоминает Бротон.
Без заначки не приезжай
Великий путешественник Фердинанд Магеллан никогда не плавал без вина и хереса. В эпоху героических антарктических исследований сэр Эрнест Шеклтон "заправлял" свои корабли ящиками виски, чтобы бороться с холодом и немного скрашивать путешествия, которые могли длиться более трех лет.
Традицию, присущую первым посетителями Антарктиды, поддерживают и нынешние жители. Каждый год тысячи ученых, исследователей, сотрудников станции и даже художников разбредаются на 45 исследовательских баз Антарктиды, чтобы жить и работать на краю света. На самом деле исследовательских станций еще больше, но большинство из них укомплектованы только на лето. Но за шесть почти бессолнечных зимних месяцев эти тысячи разделяются на стойкие и выносливые несколько сотен. Но как только заканчивается лето, связь с материком прерывается. Из-за штормов и экстремальных минусовых температур, которые замораживают топливо, прекращаются и частые рейсы самолетов и кораблей в Антарктиду. Единственный способ связаться с внешним миром - через телефон и интернет. Так что "зимники" приезжают подготовленными - с запасами личного алкоголя.
Один из многих
Клуб 90 South был одним из многих баров, обслуживавших антарктические исследовательские станции во время зимовки Бротона на континенте. Бротон говорит, что почти на каждой из 45 станций есть свой бар.
"После того как вы впервые зайдете из -50 в уютный бар, вы поймете, что Club 90 South - настоящий портал обратно в цивилизованный мир. Заведение было построено командой Военно-морского флота Seabees из останков судов и строительной провизии. Теплая, уютная атмосфера типичного портового бара стала настоящей отдушиной для ученых и исследователей.
Из развлечений - покерные турниры, просмотр телевизора, музыка, чтение давно забытых книг, разговоры с семьей и друзьями, а также традиционная и странная антарктическая традиция, включающая забеги голышом на морозе.
Морозильник представлял собой отверстие в стене со льдом в качестве охлаждающего элемента.
Никто не владел клубом 90 South, и никто не платил. Вместо этого люди делились припасами, которые они привозили из дома или закупали в магазине на вокзале. Бармены не получали зарплату - только уважение. Филипп начал проводить свободное время за барной стойкой только по пятницам и субботам, но уже вскоре на постоянку перебрался в клуб на вечерние смены. Используя свои исследовательские навыки, Бротон подавал коктейли с жидким азотом, распространяя тенденции высокой миксологии в самую отдаленную точку мира.
"Лучшая, а одновременно и худшая часть моего барного опыта - работа до последнего гостя", - делится Бротон.
Клуб 90 South был настоящим спасательным кругом для многих местных пьянчужек. В условиях почти вечной темноты, где не было ни ресторанов, ни кинотеатров, бар быстро приобрел статус сарафанного радио.
"Через несколько месяцев все в баре знали истории каждого", - добавляет Бротон.
В течение долгих месяцев на голой, изолированной ледяной шапке мира посиделки в баре были единственным спасением от холода и однообразия. Некоторые люди даже пили, чтобы день прошел быстрее.
Пить и не напиваться
Многие считают алкоголизм большой проблемой для Антарктики. Официальной статистики нет, но некоторые станции проводили анонимные собрания алкоголиков. Из-за сообщений о пьянстве на работе и драках Национальный научный фонд рассматривает вопрос об обязательном тестировании сотрудников алкотестерами.
Бротон утверждает, что человеческие отношения, честь и общая атмосфера в баре помогли предотвратить многие конфликтные ситуации.
"Бар объединял людей выпивать вместе, а не поодиночке в своих комнатах, - говорит Бротон. - Вы можете выпить больше обычного, но это все равно лучше, чем бесконтрольное пьянство в одиночку".
Бротон рассказывает, как ему частенько приходилось подливать еще больше алкоголя посетителям, которые "доходили до кондиции". Он старался делать так, чтобы люди отключались прямо за столиками баров, а не выходили в пьяном состоянии на улицу, где могли и не добраться до домика.
Гудбай, Антарктида
Вскоре после того, как Бротон покинул исследовательскую станцию в 2003 году, клуб 90 South закрылся. Но наследие сохранилось и в других станционных барах, включая Gallagher's Pub, Southern Exposure и The Tatty Flag.
Сегодня наш герой работает специалистом по радиационной безопасности в Калифорнийском университете в Беркли. Филипп утверждает, что время, проведенное в Антарктиде, заставило его по-новому взглянуть на историю алкоголя.
"Я понял, что если собираюсь и дальше употреблять алкоголь, то будет лучше думать, что именно я пью, - говорит он. - Наслаждение - это больше, чем просто вкус. Вернулся бы я еще? С радостью, но только если моя невеста приедет вместе со мной. Антарктида снится мне почти каждую ночь. Это очень странное место".
