Природа не подарила Марине Цветаевой ни красивого профиля, как у Анны Ахматовой, ни высокомерной элегантности, как у Зинаиды Гиппиус, ни утонченности, как у Нины Хабиас. Но русская поэтесса все же смогла отыскать свой личный стиль — на фото она узнаваема благодаря челке. Как Марина нашла свой образ? И что значит ее стрижка на языке моды?
Юные годы
Марина Цветаева – дочь университетского профессора Ивана Цветаева, ставшего создателем Пушкинского музея. В первом десятилетии ХХ века будущая поэтесса запечатлена на фотографиях с зачесанными длинными волосами, как подобает приличной барышне-студентке.
В то время такая прическа полностью соответствовала русской моде. Женщины XIX–XX веков не носили коротких стрижек за исключением некоторых курсисток или революционерок, унаследовавших такой стиль от нигилисток 1860 г как проявление эмансипации. Особо сложных причесок с завивкой или накладными волосами незамужние девушки не делали — преимущественно они ограничивались только косой. В обычные дни они надевали черный бант, а на бал или в театр — белый. Девочкам было дозволено волосы распускать.
Начало творческой деятельности и замужество
В 1910 г. восемнадцатилетней Мариной Цветаевой была напечатана первая книжка стихов. В следующем году девушка познакомилась со своим будущим супругом Сергеем Эфроном, а в начале 1912 г. молодые люди поженились. В это время Марина обрезает свою длинную косу, делает волосы гораздо короче, однако знаменитой челки у нее пока еще нет. Но в начале 1910-х годов даже такая прическа считалась довольно смелой. В обществе того времени у женщин все еще были длинные волосы и локоны, из которых они умело сооружали замысловатые сложные прически. Волосы коротко обрезали только «интеллектуалки», чтобы не быть похожими на кисейных барышень. В этом обществе взбитые локоны считали признаком пошлости.
Разгар Серебряного века
Судя по всему, Марина Цветаева находит свой образ приблизительно в 1913 году —именно в то время узнаваемая всеми стрижка в первый раз появляется на фото, сделанном в Коктебеле. Тогда поэтесса в очередной раз была в гостях у Максимилиана Волошина на его даче. По всей видимости, это было ее собственное изобретение. В воспоминаниях о Марине в то время говорят с удивлением и отмечают, что поэтесса была пострижена «по-мужски» или «в скобку». Тогда же, несмотря на близорукость, Цветаева навсегда снимает очки.
Как пишет в своей книге «Необыкновенные собеседники» Э. Миндлин, Цветаева носила широкие, почти цыганские юбки, свободную блузу с белым отложным воротничком. Ее вид с короткой челкой, папиросой во рту и кожаной сумочкой через плечо не мог не удивлять людей.
В Париже тогда уже появляется стрижка под названием «боб» (впервые она была сделана в 1909 г.), но пока не пользовалась особой популярностью. В Первую мировую войну она проникает постепенно в Англию. Челку в то время уже можно было увидеть у некоторых знатных женщин, но в моде по-прежнему остаются тщательно убранные волосы, длинные локоны и завивка при помощи горячих щипцов.
Павел Антокольский в очерках «Современники» вспоминает Марину Цветаеву с русыми, коротко остриженными волосами, высоким лбом, спрятанным под челку. На ней не модное, но и не старомодное темно-синее платье простейшего покроя, больше напоминающее подрясник, туго стянутое в талии желтым широким ремнем. Через плечо у нее перекинута кожаная желтая сумка наподобие офицерской полевой, в которой умещается тетрадь со стихами и множество папирос.
Рокочущие двадцатые годы: эмиграция
В 1922 г. Марина Цветаева переехала к своему мужу Сергею Эфрону за границу. Его отправили в эмиграцию как деникинского офицера. Они жили в Праге, Берлине, Париже, периодами были на грани нищеты.
Марина сохраняет преданность своей челке. Как вспоминал о ней Вадим Андреев, делала она это не только из кокетства, сколько из практичных соображений: она нередко обжигала папиросой свои русые волосы, поэтому приходилось делать челку короче. При этом форму стрижки она периодически меняла, следуя тогдашним модным тенденциям.
В послевоенные годы мода все же догоняет Марину Цветаеву. Любимая ею короткая стрижка с челкой становится весьма популярной. Такой моде поспособствовало время войны: многие женщины занимались физическим трудом, работая на фабриках, поэтому их длинные завитые локоны были совсем непрактичными. Образцами такого стиля стали актрисы немого кино, такие как Клара Боу, Луиза Брукс и Ирэн Кастл. Повсеместно царило элегантное и лаконичное ар-деко, к тому же в 1922-м открывается гробница Тутанхамона — и короткая стрижка древнеегипетских женщин становится поводом для подражания.
Последние годы жизни Марины Цветаевой
В 1930-е известная поэтесса Марина Цветаева все-же меняет свой стиль и имидж — впрочем, об этом сохранилось не так много воспоминаний. По всей видимости, с возрастом фотографироваться ей нравиться перестало, и осталось очень мало снимков. На тех, которые сохранились, обрезанной под скобку короткой челки больше нет. У поэтессы она вновь длинная и волнистая, как в юные годы. Волосы у нее начинают седеть — на более поздних фотографиях Марина Цветаева выглядит чуть ли не блондинкой.
Прическа у поэтессы такая же, как и у многих европейских и советских женщин: на средней длине волосах деловая стрижка с пробором — больше нет эпатажа. Прямыми волосы теперь уже не кажутся, тем более что такие известные дамы, как Марлен Дитрих, Соня Хени, Любовь Орлова, Валентина Серова и другие, предпочитали волнистые. Тогда же с киноэкранов в жизнь начинает проникать мода на блондинок. Стали распространяться различные химические осветляющие средства. Гладкие темные волосы «под мальчика» (á la garçonne) предыдущего десятилетия оказались побежденными пушистыми белыми кудрями.
Из воспоминаний Ариадны Черновой-Сосинской: «Стриженые пушистые волосы с челкой, в молодости золотые, с годами стали мешаться с сединой: Цветаева Марина Ивановна седеть начала очень рано».
Образ вечности
Однако запоминать поэтессу такой, какой она стала в последние годы жизни, читатели будущих поколений не захотели.
Для всех нас она навсегда в памяти остается молодой. Именно так она запечатлена на рисунках и фотографиях в переизданиях своих книг. Такой ее узнают читатели, смотря на мемориальные доски и памятники. С челкой.
