15 января 1944 года, за 12 дней до снятия блокады, из газет "Смена" и "Ленинградская правда" жители Ленинграда узнали о том, что принято решение вернуть 20 городским объектам старые, дореволюционные названия. Восстанавливалась старая топонимика нескольких улиц, площадей, набережных. Причин подобного решения было несколько.
Сила привычки
Как и множество городов в революционный период, город на Неве подвергся серьезным преобразованиям. Старые названия городских объектов заменялись новыми, соответствующими социалистическим идеалам. Вот только по факту население так и не смогло привыкнуть к новым топонимам, по привычке используя старые. В период блокады этот фактор сказался весьма серьезно, так как не позволял полноценно обеспечивать логистику и поддерживать нормальные внутригородские связи. Проспект Октября для жителей города на Неве так и остался Невским, а к Дворцовой площади не прижилось название Урицкой.
Фактически, несмотря на все старания советской власти, сила привычки и памяти оказалась неискоренимой, и гораздо проще было пойти людям навстречу, одновременно облегчив процесс коммуникаций.
За Россию
Еще одним серьезным фактором, повлиявшим на окончательное переименование городских объектов Ленинграда, стала причина патриотизма. Большинство людей сражались не за четыре буквы, идентифицирующие страну, они сражались за Родину, за Россию. Уже к 1943 году Сталину стало понятно, что населению не нужна защита мифических достижений Октября и даже ценностей коммунизма, приоритетом стали память предков и будущее потомков.
На этом фоне наблюдается серьезный крен в национальном патриотизме, который обратился к идеализации достижений предков. Вернулась положительная оценка вклада в развитие страны Петра I таких знаменитых героев войны, как Нахимов, Кутузов, Суворов, Ушаков, которые противостояли иноземным захватчикам. Советское руководство пошло даже на то, что позволило возродиться казачеству и патриаршеству, которые также выступали объединяющим народ фактором. Кинематограф обратился к народной культуре, символизируя героизм борьбы с иноземным вторжением, как базовый идеал. Возвращение к старым названиям улиц Ленинграда на этом фоне было только небольшой каплей.
По инициативе Н. В. Баранова
Главным инициатором возврата к историческому прошлому в топонимике Ленинграда стал архитектор Николай Варфоломеевич Баранов. Еще в 1943 году он взял на себя смелость отправить докладную записку на имя первого секретаря Ленинградского обкома партии Жданова. В записке он предложил восстановить старые названия ряда объектов, имевших наибольшее значение для жителей города.
Мотивировал он это, в первую очередь, тем, что население так и пользовалось привычными названиями. Вице-президент фонда поддержки исторических традиций Д. Петров в своем исследовании отметил:
Советские топонимы в народе не прижились, люди пользуются старыми именами улиц. Более того, произошла невиданная по тем временам вещь - Баранов предложил переименовать даже проспект имени Ленина! Он хитро обосновал это тем, что проспект не благоустроен, находится на окраине города и просто недостоин носить имя вождя. Так в Ленинграде появился Пискаревский проспект. Это очень логичное название, учитывая, сколько блокадников захоронено на Пискаревском кладбище.
При этом по поводу каждого из названий, которое предлагалось вернуть, велись дебаты о причинах и целесообразности регресса.
Сталин дает добро
Изучив предложения архитектора, руководство обратилось за резолюцией лично к Сталину. Воодушевленный переломом в войне, вождь дает добро. Более того, в 1945 году, уже после победы, в дополнение к 20 названиям было разрешено восстановить старую топонимику Харьковской, Одесской и Киевской площадей.
Для жителей Ленинграда подобное разрешение стало настоящим подарком. Н. В. Баранов в последующем с новым витком репрессий поплатился за свою контрреволюционную деятельность, но не жизнью. После "Ленинградского дела" в 1949 году его не расстреляли, как многих руководителей, а только сослали в Среднюю Азию.
Для блокадного города подобный "подарок" оказался очень важным в связи с тем, что многие традиции и воспоминания местного населения были связаны именно с топонимикой. О ее роли и значении, а также значении возврата к старым названиям говорил и академик Лихачев. Он называл топонимику Ленинграда "нематериальными памятниками".
Ленинградцы, которые оказались на фронте, сражались именно за свой привычный Петербург, за право и возможность вновь пройтись по Невскому, свернуть на Садовую, погулять по Дворцовой набережной и площади, где устоял восславленный Пушкиным Александрийский столп. Славивший, кстати говоря, императора Александра I за его победу над Наполеоном, который некогда тоже вознамерился твердой поступью завоевателя пройтись по родной земле солдата, который по-прежнему считал себя русским, вопреки тому, что жил уже в новой стране, именуемой СССР.
